весенние перелёты
Apr. 6th, 2021 12:21 pm

Тишина на белом свете, тишина! Вот иду и размышляю не спеша: То ли стать мне президентом США, То ли взять, да и окончить ВПШ?
Тут, кстати, годовщина смерти Галича была 15 числа. Интересно, какой процент "образованных русских" он сейчас интересует? Правда, интересно.
Я тогда ещё в Ленинграде жил, известно о смерти стало сразу, из "голосов", быстро съехались, пили, пели. "Ну не тризною, так хоть чем-то, хоть всухую, да помяните". Сколько вещей он видел зорко, которых другие не видели. "Но лежат, притаившись, гипсовые". "Бояться автору нечего - он умер лет сто назад".
Да и Гретой он тоже разок поработал: "и рубают финики лопари, а в Сахаре снега невпроворот", (Вот писала б Грета такие тексты, я б её любил).
С чего это с ёлки я перешёл на Галича? Не знаю. Пусть.
Вчера - в субботу - с утречка поехали мы на ферму de Viltain, это десять минут на машине. С утречка, потому что должно было стать 31° (и стало). И быстренько – гораздо быстрее, чем обычно, потому что ещё нигде не было как следует обобрано – собрали:
2,1 кг малины
6,3 кг в сумме крыжовника и чёрной смородины (сколько чего, не знаю, они их посчитали вместе, но там крыжовника две трети примерно по объёму)
2,3 кг красной смородины
2,2 кг маленьких огурчиков для засолки
и ещё смородинных листьев за бесплатно
а потом купили ещё баглажан, чеснока, и в ферменном магазинчике творога, на котором торжественно написано Tвороr (последняя буква – отчётливое r, а не г), и сырого молока, чтоб вечером употребить с гречневой кашей (последний пакет, забыли попросить привезти ездивших!)
и вот со вчерашнего вечера Ленка варит варенье «Ералаш» (крыжовник, смородина,малина) вкусноты необыкновенной с малым количеством сахара (держать только в холодильнике) и солит огурцы, а я вечером отчищал древний советский медный таз на длинной ручке после первой варки. Пригорает.
На опыте установлено, что малиновое варенье (которое будет вариться осенью: малина будет, а крыжовника/смородины уже нет) можно варить из малины произвольной спелости и произвольного сырого вкуса, но только свежей. Из замороженной – совершенно не то. А вот вишнёвое прекрасно можно варить и из замороженной, которую продают в «Пикаре». Так что пропустить вишню, которая у нас есть на чуть более далёкой ферме, не страшно. За кизилом же, за которым мы всегда в начале сентября ездили вниз по Сене, где большие его заросли, мы, наверно, не поедем. Варенье пользуется меньшим успехом, чем другие, а настойка кизиловка так уже год и стоит, и никто не пьёт – каждый раз выбирают что-то другое, даже если не вино.
А тем временем у меня на столе ПОСЛЕДНИЕ двадцать работ на проверку. Это ж счастье-то какое! И даже жалоб от студентов по поводу предыдущих проверок гораздо меньше, чем я боялся. (Типичное письмо, последнее из полученных, в переводе сразу, чтобы не помещать в сети оригинального текста):
"Я нахожусь в состоянии шока и совершеннейшего недоумения по поводу моей оценки за передачу. Я глубоко уверен, что совершённые мною усилия заслуживают лучшей оценки. Будьте добры, шер месьё, просмотрите снова мою работу.
Я бы хотел добавить, что у меня 16 [из двадцати] по введению в алгоритмику и 8 по цифровой электронике. Это означает, что прохожу я или нет по UE ["unité d’enseignement", где отметки разных включённых туда родственных курсов усредняются] и вообще вся судьба моего учебного года держатся на вашей отметке за пересдачу.
Это был первый год моего пребывания во Франции, и если он не окажется успешным, мои родители дали мне понять, что он будет последним.
Я умоляю вас, шер месьё, будьте снисходительны и сделайте усилие по моему поводу. Я клянусь, что я этого заслуживаю и что, к тому же, я очень хорошо понимаю ваш предмет [это конечные автоматы. Он уже не сдал нормального экзамена (2 из 20), за пересдачу у него 4/20 при средней по студентам 12,8, и это был фантастически простой курс - ни предварительных знаний не требовалось, ни кучи задач по каждому вопросу решать не требуется, достаточно нескольких].
Написано стилистически лучше, чем у меня получилось в переводе, и всего две орфографические ошибки, и даже не бросающиеся в глаза (я не буду говорить, сколько их обычно).
Фотки не будет. У меня был только телефон - Galaxy 3 - который и так-то снимает плохо, а в темноте не снимает.
Я шёл вчера к Ленке вечером мимо нашего пруда. Ни дуновения. Чёрная вода, и в ней отражается одиннадцатиэтажный дом с половиной освещённых окон и жёлтые фонари. Отражение безумно убедительно - там, под водой, растёт вниз этот дом, в нём живут люди, оттуда светят фонари.
А может, и правда живут?
В четверг мы с Ленкой (mbla) поехали в Париж. В пустой, как нам сообщали СМИ, Париж: все иностранцы так испугались жёлтых жилетов, что не приехали, массовое аннулирование заказов, пустые номера, пустой музей д'Орсэ. Ну, значит, надо пойти в Орсэ. Вылезли из RERа, уткнулись в очередь. Желания её стоять у нас не возникло, на улице был то ли +1, то ли -1. Мы пошли к Нотр-Дам. Сквозь толпу. Люди шли, машины ехали, люди ехали на велосипедах, люди ехали на электросамокатах (по двое! Я это в первый раз видел!), книжные лоточники продавали самые непредставимые книги (скажем, сборник тибетских пословиц) и табличку "Вы выходите из американского сектора" на четырёх языках, по Сене косяками шли кораблики, но - правда - очередь в Нотр-Дам была вполне выносима, и минут за десять мы туда вошли. За нами стояли какие-то русские ребята, прилетевшие только что, похоже, из Сибири или Дальнего Востока, судя по упоминанию времени перелёта. Мы не сознались. Один спросил у другого "а это католическая церковь?", другая девица очень волновалась, не платный ли вход, ей молодой человек прочёл почему-то испанскую надпись "Entrada libra" (или "libera"?), перевёл, она сказала "это, наверно, они на праздники сделали вход бесплатным". Я в Нотр-Дам не был давно, и у меня впечатление сгладилось - я помнил, что Шартрский собор лучше, и уже и не стремился. Зря. Там очень хорошо внутри, и даже несмотря на толпу. Толпа говорила в основном на прочих языках, французы-то рванули на лыжные станции и просто за границу (ну, те, кто не в жёлтых жилетах, но ни одного жёлтого жилета в очереди и в самой Нотр-Дам не было), поэтому почему вдруг сообщили, что желающие могут присоединиться к бесплатной экскурсии по-французски, я не понял. Ну, может, и на неё нашёлся народ. Внутри к почти всем объявлениям прибавили перевод на русский, но гугл был пьян; скажем, видишь вдруг "Тише. Молитве". И так далее.
А потом по Сене через сад Тюильри и до Жавеля. В Тюильри, где идея - если б она у нас была, но было уже поздно - попасть в Оранжери была столь же невыполнима, как в Орсэ, мы наблюдали взаимодействие птичьих популяций на пруду у фонтана. Голуби садились людям на руки и клевали с рук. Чайки бросались толпой на крошки в воде. И среди всего этого наблюдался один (или два?) маленький воробушек - куда-то воробьи исчезли, и, говорят, в Питере тоже - и два, видимо, певчих дрозда. Так их Ленка определила, я уж не знаю, верно ли. Красивые.
Толпа на нижней набережной уменьшилась только к западу от Эйфелевой башни, и то не сразу.
Не читайте газет.
========
А сегодня мы поехали в лес Фонтенбло, от Arbonne-la-Forêt до Gorges de Franchard - то ли 13 то ли 14 км, если возвращаться не по своим следам, а короче. Вот там, хоть об этом и не писали в газетах, была пустота. Я такой пустоты и не видел, наверно. (Ну, мы редко попадаем в лес в будний день). Пара велосипедистов, которые сначала проехали в одну сторону, а потом обратно и сообщили, что заблудились. Один сказал "bonjour pépère", и я чуть не обиделся, но это он обращался к собаке Тане. Она, впрочем, тоже не того пола и не того возраста. А так - никого. Ну ещё на обратном пути двое несли лазательные принадлежности. Росли какие-то грибы, новогодние. Не из тех, что мы берём. Но росли! Под Новый год!
читаю: "а у нас в городке на платановой аллее, оказывается, выставка старых машинок." И мне, конечно, представляются пишущие машинки. Машины не называли машинками, а машинками называли пишущие машинки. Они были немецкие и советские. Немецкие были сначала вечные; к концу семидесятых ГДРовское качество стало стремительно приближаться к советскому. Т.е. рычаги стали цепляться за рычаги, буквочки отпаиваться и пр. после каких-нибудь жалких десяти лет эксплуатации. Даже, кажется, меньше. А когда-то век машинки был сравним с человеческим или больше. Отпаявшиеся буквочки можно было припаять обратно, но вот с точностью позиционирования были большие проблемы. Машинки были портативные и стационарные; отличались они исключительно размером и весом. На портативных не было буквы Ё, и, кажется, ещё чего-то. Эрика берёт четыре копии, пел Галич. Верно, но только если бумага достаточно тонкая, такую не всегда достанешь. Я когда-то перепечатывал во вполне наказуемых количествах; скажем, марамзинского Бродского (спасибо Серёже Кузецову за то, что он мне свой экземпляр привёз из Москвы, а так отдал не помню кому при отъезде - и всё, каюк, больше не видел сколько лет? близко к сорока). А на, кажется, третьем курсе нас собралось человек десять и в двадцать рук перепечатывали "Улитку на склоне", управленческую часть (лесная часть была доступна, а эта - только в журнале "Байкал"), в чуть ли не десяти экземплярах. Копирки сколько шло...
Перед самым появлением условно доступных компьютеров в конце восьмидесятых или скорее в начале девяностых, был краткий период пишущих машинок с памятью в одну строку. До того надо было либо запечатывать ошибку, либо замазывать, либо были ещё такие белые бумажечки, которые подкладываешь сверху опечатки, печатаешь то же самое неверное снова, и оно забеливается. А тут - смотришь на строку на экранчике и исправляешь, а потом говоришь, как барин, "принт!" - и оно принтует. Но недолго эта музыка играла. Появились текстовые процессоры, появились программы, из которых я помню название только WriteNow. Фонты были проблемой. Я вот на старом Маке своими руками по точечкам собрал русский алфавит. Ничего, вполне читалось. Это тот старый Мак с малюсеньким экраном,у которого система была написана на Паскале.
Так вот, выставка, конечно, была старых машин. Кстати, интересно: а почему по-русски слово было взято из итальянского?
Вчера вечером мы (mbla, liberpolly, Славка, я, собака Таня и кошка Гриша) прибыли в Le Gaou после 12 часов дороги, которую вначале GPS объявил восьми-с-чем-то-часовой. Была пробка в Лионе, которую мы объехали, но это сильно больше километров, была классическая пробка между Valence и Orange, была пробка в Эксе, была пробка в Тулоне. Но, оказывается, нам очень повезло. Это был красный день, а сегодня - чёрный. С раннего утра уже было 320 км пробок на A7 в направлении Лазурного берега. От Лиона до Оранжа вместо 1ч.35м. сегодня 4ч,45м. А мы спокойно съездили на рынок в Йер, выкупались пока что без масок-ласт, позавтракали и сидим в саду за компьютерами. Арбуз, персики, фиги, клубника, притворяющаяся земляникой, вечером сардины на гриле.
Правда, с компами не все, Гриша и Таня пока без компьютера.
Так вот, о французском национальном характере. Он выявляется в пофигизме, сильно не похожем на русский. « C'est galère, quoi ! Mais ça fait partie des vacances » (кошмар, конечно! Но ведь это составная часть каникул!) ответил корреспонденту один из опрошенных прямо на шоссе в пробке. Как хорошо было бы жить в России, если бы жители России умели наслаждаться жизнью...
Море тёплое. Медуз, похоже, нет. Красота обычная, как всегда. Вот только жаль, что Ленка не сможет снимать под водой - аппарат, на который у неё есть герметичный бокс, перестал втягивать объектив. Я попробовал найти народную мудрость в интернете, нашёл, и почти его разобрал, но один винтик не вывинчивается, а он такой маленький...
Хозяева оградили участок электрической проволокой, которую надо включать вечером, от кабанов. Мы-то радовались, когда кабаны гуськом ходили через сад, но деревьям приходилось несладко. Так что будем включать. Утром мы уже видели кабаньи следы у входа, но проволока подействовала, внутрь не вошли.