(no subject)

[bgmt]

Был когда-то (полвека назад) анекдот, показывающий оптимизм и пессимизм советского интеллигента. В целях изучения выюрали несколько необитаемых осторовов, и на каждом поселили двух мужчин и одну женщину - русских, французских, немецких, английских. Через месяц приехали изучать. На английском острове (в соответствии с тогдашним русским представлением об Англии) все трое сидели в максимально удалённых друг от друга точках, потому что их друг другу не представили. На немецком острове стояла палаточка, было написано "понедельник, среда, пятница Ханс, вторник, четверг, суббота Гюнтер, воскресенье выходной." На французском имелась главная площадь, на ней был посажен платан, рядом палаточка-кафе и палаточка-банк, а на женской палатке было написано "понедельник, среда, пятница Жан, вторник, четверг, суббота Жорж, воскресенье - разврат". А на русском острове под деревом стоял стол зелёного сукна, за ним сидели оба мужика и писали что-то в разлинованной тетради. На вопрос, где женщина, они ответили "народ-то? Народ-то нынче  в поле".

Так вот про народ.

Сколько в нашем семимиллиардном мире, а также сколько в мире золотого миллиарда (к которому я отношу и Россию и Украину) людей, которые, будучи предоставлены сами себе, построят то общество, в котором живут сейчас (ну или лучшее, но тут уж никто не поверит)? Сто тысяч? Миллион? Десять миллионов? Ну уж никак не сто миллионов, это-то ясно. Но очень интересно, сколько. На скольких ногах держится та демократия, которая при всех своих бедах и недостатках так и остаётся лучшей придуманной для человеческой жизни системой?

Это очень важный вопрос для прогнозов желательных изменений в разных нехороших местах. На нём уже споткнулись революции "арабской весны", с вроде бы всё же маленьким выигрышем в Тунисе (но он каждый год становится всё меньше), колоссальным ухудшением в Сирии и Ливии, восстановлением статус кво и массовым разочарованием в Египте.

Но я ни разу не встречал оценок. В каждой стране даже предположение, что результат не очевиден, вызывает реакцию "ты на их стороне".

Последняя известная мне попытка поставить вопрос - это Стругацкие. Если был кто ещё, до меня не дошло. Но, видите ли, Стругацкие - не единственные, конечно, кто претерпел (в буквальном смысле - т.е. выстрадал) эволюцию взглядов от наивного коммунизма до исторического пессимизма, но единственные, кто - по крайней мере в переписке, но и в произведениях тоже - отметил по дороге все промежуточные точки. Я знаю людей, переживших то же, их много, но они не писали, и многие из них забыли, что вообще у них менялись взгляды. Историческая память вообще имеет свойство испаряться, что и приводит к граблям - иногда полным, как в России, иногда всё же шаг вперёд чуть больше шага назад.

ЗЫ В ходе обсуждения в ФБ оказалось, что (а) я никогда не слышал о ненаписанной Стругацкими книге "Белый ферзь", а это имеет отношение к подтеме о Стругацких; и что (б) на самом деле они вопрос ставили не так, как я - но от этого никак не менее и интересны, и релевантны при обсуждении моего вопроса.

Comments

[levyi-botinok.livejournal.com]

Понимаю все ваши возражения. Постараюсь пояснить.
Конечно, российская революция имела характерные черты Великй французской, поскольку действительно во многом соответствовала ей по "революционности". Но мы исходно говорили про ориентиры тех, кто двигал. А таким ориентиром была "пролетарская" Парижская коммуна (ну или нам сильно голову ленинскими работами забили в молодости). Не думаю, что кто-то из российских революционеров в 1917 вдохновлялся казнями Робеспьера или Дантона. То, что такие казни последовали — это схожее следствие схожих предпосылок. Но огромная разница между Великой французской и Великой Октябрьской в раскладе движущих сил. Французская революция не делала решающей ставки на "пролетариат". Идеологический стержень (при всей кровавости) был более гуманен.

Брежневский застой для меня характерен не столько "бескровностью", сколько всепоглощающим торжеством цинизма — эрзаца идеологии, зарождавшегося на разлагавшемся трупе коммунистической идеологии. Если где-то на низовом уровне еще ставались люди верящие в коммунистические идеалы, то начиная с уровня райкомов и выше их однозначно считали идиотами. Но продолжали строить из себя верных ленинцев. Вот любопытно, попы в РПЦ далеко ли ушли от аналогичного отношения к пастве... То есть, вот это "с честным взором говорим дно, но все, кто не дурак, понимают же!" я и называю направлением эволюции к Путину. При этом, всегда можно утопить неугодного переключившись на псевдо-доктрину, идеологию, использующуюся, как ширму.

Про покаяние (Японии и Германии) я зря использовал понятие-шаблон. Вы правы, лучше это называть "принятием поражения". Несмотря на контроль со стороны победителей, эти общества строились самостоятельно, в достаточном единстве внутренних сил, как мне кажется. Точнее, у них в культуре оставались сильными идеи национального единства (не пролетарского). Если верхушка склонила голову, остальные не пошли в партизаны воевать с этой верхушкой.

Прогрессивный слой — это, в нашем понимании, интеллигенция. Ей не стоит "пробовать" никогда. Её историческая миссия — формировать и поддерживать культуру. "Реальные силы": военные, бюрократы, бизнес, церковники (или другие организованные идеологические работники)... свой расклад лучше представляют. А главное — они в курсе, откуда ресурсы берутся, и какой кровью может обойтись их перераспределение. Интеллигенции остается только воевать за умы (не столько "народа", сколько вот этих силовиков, бизнеса и чиновников) против штатных идеологов режима.

Про Египет не знаю, но белоруссов реально жалко.