Подпишите петицию

[bgmt]

Подпишите петицию

Следственный комитет РФ: Прекратите уголовное преследование режиссера Кирилла Серебренникова

Posted by Boris Velikson on 22 Aug 2017, 15:08

Comments

[malpa.livejournal.com]

Подписала. Спасибо за ссылку, брат!

[lx-photos.livejournal.com]

без толку

[bgmt.livejournal.com]

беспроигрышно. Если без толку, то труд подписать невелик. А иногда всё же помогает - ни вы, ни я не знаем, на каком уровне его сажают. Верх идёт на возбуждение серьёзного недовольства даже в узкой среде только тогда, когда причины серьёзны. А это не факт.

[bgmt.livejournal.com]

Это не соответствует реальности, как ни соблазнительно. Я не помню сейчас, какие российские петиции кончались удачей, но они были, и не одна - хотя и меньшинство. Вот другой язык как раз приводит к обратному эффекту, пока его употребляет явное меньшинство. Когда перед Лубянкой полмиллиона, это действует. Может быть. Хотя лучше бы не только перед Лубянкой, и не пол, а много миллионов. А когда пятьсот человек или даже пять тысяч, это кончается просто посадками и ужесточением.

[bgmt.livejournal.com]

Ну это жаль уже сто пятьдесят лет как по крайней мере.
Валят на советскую власть, но она не во всём виновата - уж во всяком случае в том, что было так же и до неё.
В какой ещё стране описание времени Салтыкова-Щедрина или Герцена или де Кюстина по-прежнему близко к реальности?

[bgmt.livejournal.com]

.Бродский, конечно, очень умён, но не чужд хлёстким высказываниям, имеющим не особенно много смысла. Эта очень красивая выдержка из предисловия к Платонову, с моей точки зрения, содержит ровно одну интересную фразу: "Платонов непереводим и, до известной степени,
благо тому языку, на который он переведен быть не может". Впрочем, и она неверна, конечно: много языков, на которых можно выразить тот тип ужаса, который трудно выразить на каком-нибудь другом. Уж немецкий-то! Но вообще - этот абзац Бродского близок, мне кажется, кокетству Набокова, который (если мне не изменяет память) в предисловии к русской "Лолите" писал, что ах, никак по-русски не сказать того, что он сумел сказать в английской, а в английской - наоборот. Этот тип кокетства Бродскому не чужд, к сожалению. (Что не отменяет того, что перевести Платонова и правда почти или совсем невозможно).
Так вот, в русской ментальности (в мажоритарной) действительно есть элементы, способствующие отрыву от реальности и отсутствию памяти. (В мажоритарной: скажем, ментальность староверов или поморов - не в смысле отношения к реальности, а в других - резко отличается, а говорят они на том же языке. Равно как и протестанты продолжали говорить на тех же языках, что католики вокруг). А вот язык, начиная с времён расцвета - т.е. по крайней мере с начала 19 века - обладает всеми средствами выразить совершенно разные реальности. Нет языковой проблемы по-русски, ну если не считать, что язык сложный. Ну смотрите: Орвелл сумел по-англйиски написать "The brave new world". Он придумал для этого много слов, это не ухудшило восприятие текста. Потом его перевели на русский, вполне адекватно, и восприятие русским читателем хоть и окрашено (было вначале) советским опытом, тем не менее текст создаёт всё, что нужно автору, и без того. Доказательство - Кафка, там ведь советский опыт неприменим. Так и Платонова можно перевести на английский совершенно адекватно. Адекватные переводы редки, скажем, "Тёмные аллеи" переведены на английский чудовищно, текст пошл и хуже того, доказательно пошл, не поверить, что в оригинале это не так, но это факт перевода, а не факт возможности перевода. Я, конечно, только про прозу.

1

[bgmt.livejournal.com]

"В плане перевода можно по разному трактовать. Для меня, например, Маленький принц на французском и на русском звучат совершенно по-разному. Не говоря о том, что восприятие Котлована или Чевенгура будет совершенно разным у людей имевших разных опыт (условного советского человека и обычного француза; образованный француз поймет гораздо больше, а для необразованного надо писать другое произведение, это если задача произведения донести некую мысль)."

Верно. Перевод трудная вещь. Маленький принц не переведён хорошо, что не значит (хотя может значить), что это невозможно. С французского вообще не больно много хороших переводов. С английского - их немало, скажем, "Шпиль" Голдинга, или "Свет погас" Киплинга, или почти весь Хемингуэй и дальше список будет немал; а вот у Сэлинджера много что потерялось. Невозможное может сделать виртуоз, и он для этого не ломает скрипку или фортепьяно, он пользуется тем же инструментом. Так и с языком. Касательно Платонова - неудачный, мне кажется, пример: другое произведение надо писать не только для необразованного француза, но и для современного не знающего ничего о прошлом молодого русского. Что опять не значит, что это легко переводимо. Есть, видимо, непереводимые стихи (хотя и тут есть примеры как бы непереводимого, но переведённого): Верлена на русский, Пушкина на фр или англ. Не удаётся. Даже Киплинга удалос только "Пыль" (The Boots), в других потеряна музыка. А вот Брассенса удалось кое-что перевести Фрейдкину, особенно "Завещание".

Второе. Ресурсы мозга. Ну мы воообще ничего не знаем о функционировании "синтаксического центра" по Хомскому, знаем только, что он с очевидностью есть, и что работает по-разному в разном возрасте - один за другим закрываются клапана, усиливается фильтрация чужого языка как проекция на свой. Но вы просто про свой, просто про говорящих по-русски. Тут тоже возражение разделяется на два: первое - я не вижу ровно никаких причин считать, что для русской родной речи требуется больше ресурсов мозга, чем для любой иной; есть врождённый и обученный в первые годы жизни синтаксический центр, он анализирует, как - мы точно не знаем (уж точно не как синтаксический анализатор компайлера!),

Про второй абзац. У меня нет опыта преподавания языка, зато я очень недурно образован как дилетант-лингвист. Дилетант, конечно, но многое знаю. Я не знаю, как именно вы преподаёте французский; скорее всего, как все, вы преподаёте "грамотный" язык, т.е. не разговорный. Т.е. тот, в котором нет явлений, описанных Ламбрехтом и многими другими, из которых основное - не то, что можно опускать ne или говорить t'as, а увеличение необходимости употребления клитик (которые включают безударные местоимения, но не сводятся к ним) и реорганизация фразы вокруг "слова" типа "tu le lui <глагол>", на которое навешиваются в довольно свободном порядке именные элементы предложения. Это предмет очень интенсивных исследований, и похоже, что во фр. языке идёт процесс увеличения роли "грамматики 2" (этого типа) и уменьшения роли "грамматики 1" ("нормальной"). По Ламбрехту (с которым не все согласны, и я думаю, что он преувеличивает), разговорный французский эволюционирует в сторону полисинтетизма, характерного для некоторых индейских языков и языков адыгской группы, когда один глагол с большим числом встроенных элементов может выражать смысл целой фразы. Так или не так, но усвоить логику разговорного французского не особенно легко, как я видел у учивших "в среде". Но ещё большей трудностью (тоже разговорного) является безумная омонимия, которая бы мешала и на уровне одиночных слов ("mots em-o-té-es..." "chemins avec un s à la fin..."), но ещё больше мешает при парсинге фразы. Человек, знающий примерно столько же слов по-французски, сколько по-английски достаточно для умеренно хорошего понимания собеседника, во французском натыкается на парсинг: à la pelle / à l'appel, le chat dort / le chat d'or, и пр. Это не академический вопрос, я встречал людей, которые были в полном отчаянии: письменный текст понимают, словарь вроде уже достаточный, а понять речь не могут, не могут понять, из каких (которых) слов она состоит. Если вы умеете этому научить, расскажите, интересно. Но язык - по моему критерию - сложный.

RE: 1

[bgmt.livejournal.com]

Спасибо. Интересно. То есть вы не обращаете особого внимание ученика на омонимию? На то, какие средства используются, чтобы её рсашифровать? (Разные в разных случаях, что очень мешает, на мой взгляд: несуществование каких-то сочетаний, типа en eau, помнить про h aspiré чтобы различить les zéros и les héros, и дальше ещё мульён)? Как вы избегаете того, что я своими ушами слышал у одного приятеля, который во Франции с середины 70х, выучил французский в смысле знания грамматики и словаря блестяще, но лет 15 назад он мне сказал, что фраза "il est où?" невозможна, и что (!) он её никогда не слышал! Т.е. у него образовался фильтр - не замечать разговорных отклонений от учебника.
И, кстати: если цель занятий - не безукоризненной произношение, а чтоб понимали, объясняете ли вы, какие фонетические отклонения для француза абсолютно понятны и не мешают, а какие - затрудняют понимание? Этого я не встречал ни в одном учебнике, а стоило бы: скажем, что замена an на anne прекрасно понимается (обычный ит. или исп. акцент), а обратная - отнюдь нет; что замена é на è вообще не затрудняет понимания, а аканье или замена безударного é (è) на i - затрудняет сильно; что замена u на палатализацию + ou вполне проходит в большинстве случаев; что замена œ на è обычно понятна, а обратная понятна разве что в приставках типа re/ré; что в Париже почти ни у кого нет отдельного звука для un, но всё же такие люди бывают; что путание o и ɔ вещь совершенно невинная, и даже у южных французов имеющая место (только в одну сторону, но это неважно); и т.д.?

На каком этапе (неужели только когда вы переходите к грамматике?) вы объясняете про en, y, pas de / pas que de, про вставное ne (которое нередко ведёт к обратному пониманию) и пр?

Re: RE: 1

[bgmt.livejournal.com]

ну вот это мне как раз понятно и я согласен. В предыдущем тексте я не согласен с совершенно несущественной частью (касательно крайней сложности фр. фонетики - она, как мне сильно кажется и как я могу обосновать, очень сильно проще русской и довольно сильно проще английской, хотя, может быть, немецкая (хохдойч) ещё проще). В остальном - наверно, у вас это действительно хорошо работает. Я не уверен, что есть "верная" методика. Скажем, мой учитель математики, один из лучших в Союзе, лучший в Ленинграде, и у которого выучивались все, работал по методике, которая ни у кого больше не работала. Тут вопрос взаимодействия.

2

[bgmt.livejournal.com]

Вероятно, во всех языках синтаксис разговорного языка отличается от литературного, но в разных аспектах; в русском ничего такого нет, а есть вместо того взаимопроникновение придаточных, взамен чёткого включения одного в другое или существования их по соседству, ну и много чего ещё, этим занималась покойная Т.Н. Николаева, в частности, очень интересно. Так вот, я бы не стал говорить, что французская грамматика - которая включает эту грамматику, всё время вокруг нас - достаточно проста. (Она и литературная не то чтобы проста, французы сами путают употреление subjonctif и иногда согласование времён). Я свидетель выучивания до рабочего состояния английского и французского людьми, практически языка не знавшими, в Америке и во Франции соответственно; по моему опыту, английский - полгода, французский - год. Разница. (Вероятно, русский тоже год, но я не знаю). С моей точки зрения, сложность русского и французского примерно одинакова, просто трудности находятся в разных местах. (А английский проще). Мне неясно, какой критерий трудности можно предложить, кроме среднего времени выучивания языка взрослым.

Дальше у меня два возражения. Первое - по поводу "излишней" сложности русского, второе - по поводу "ресурсов мозга".

Свободный (ну, не совсем) порядок слов в русском позволяет очень большую гибкость расстановки смысловых ударений (точнее, выбора информационной структуры: https://books.google.fr/books/about/Information_Structure_and_Sentence_Form.html?id=q4aNbPo5LiEC&redir_esc=y, в упрощённой форме http://www.glottopedia.org/index.php/Focus_(information_structure)). Частично этот механизм используется для компенсации отсутствия артиклей (на столе книга, книга на столе), но он гораздо на большее способен и очень употребим. (Непереводимость иерархии уровней ударений в названии "Географ глобус пропил"). Ситуация разная в устном и письменном - как русском, так и других - языке: в устном есть ещё фразовое ударение, в письменном его почти не выразить, разве что капслоком или италиком, смотрится нехорошо. (Т.е. устный в этом мощнее). Вот с этой точки зрения средств для компенсации этой потери в русском больше. Ну дальше много можно говорить про то, чего не хватает в каком языке, выйдет примерно одинаково. Я не хочу сказать, что в языках нет "лишнего", скажем, грамматический род - явный пережиток (от которого уже не избавиться), но вот развитая падежная система со свободным порядком слов - вряд ли лишний элемент, хоть его функцию и можно воплотить иначе.

3 (конец)

[bgmt.livejournal.com]

Но второе возражение существеннее, и делает первое ненужным. Я просто не верю в "излишнее напряжение" мозга. Языков я не преподавал, а вот физику и математику и информатику - весьма. И был объектом преподавания. И видел, как превосходный учитель математики научает думать кого угодно, класс у нас был смешанный - у одних практика была в физическом институте, а у других - на заводе Козицкого. От Майзелиса поступили все, кто поступал, а поступали почти все. Один мой одноклассник, профессор Корабелки и успешный приборист-изобретатель, говорит, что без него у него не было бы высшего образования. Нет (кроме патологии) мозгов, органически неспособных к наукам. И вот во всём моём многодесятилетнем опыте, чем больше от мозга требуешь, тем больше он умеет дать. Причём требовать можно в другой области - развитие происходит достаточно общее. Явления, когда из-за того, что, скажем, ребёнка заставили решать задачи по математике, у него нет интеллектуальных сил прочесть хорошую книжку, просто не существует. Если так происходит, значит, его очень плохо заставили, применили насилие, а не соблазнили. Язык, на котором говоришь, не проявляет насилия: если он требует усилия, говорящий охотно его делает и не замечает. (Как по-русски никто не замечает, что различия смыслов -то, -либо, -нибудь, кое- - тонкие логические различия, трудно объяснимые носителю другого языка, но тем не менее объяснимые, потому что чёткие. И ничего, все говорят и справляются). Чем на более логически структурированном языке человек говорит, тем лучше он вообще думает, а не тем больше устаёт. Мозг как мышца, его надо тренировать.

Другое дело, что, хоть морфология и полезна - только научная, а не школьная - в русской школе её был невероятный перебор; и что русские запятые уму хоть и постижимы, но лучше бы этих жутких правил не было. Я их знаю, к сожалению, и сознательно часто нарушаю. Только это ж не язык виноват, а метод обучения родному языку; и не подвержение мозга напряжению, а издевательство над мозгом (тем более, что любой умный школьник тут же найдёт сто других неправильных глаголов, ситуации, где правила не позволяют определить наличие или отсутствие запятой, и ситуации, где не работают другие правила).

Если пытаться привязать "русские свойства" к языку, то скорее есть смысл думать о логике изложения событий: в русской фразе явление скорее случается, в английской - его скорее совершают (а французский где-то посредине). У меня упал чемодан, со мною вот что происходит, мне кажется, у меня есть или у меня нет, всюду - "я" не субъект фразы. (Вплоть до сопоставления "ёбаный" / fucking - пассив против актива. ) Это соблазнительно, но я не думаю, что это работает. В средневековом английском было methinks и прочие такие конструкции, были и сплыли. В средневековой культуре тоже удача была важнее успеха, и похоже, что прямо сейчас, при всём прочем отставании на эн лет, в России успех начинает становиться важнее удачи. Так что я думаю, что язык вовсе ни при чём в том, что мы обсуждаем.