"На многолетнем противостоянии народ-государство (которое тогда равнялось партия+КГБ+армия - ничего хорошего) вырастили рефлекс отторжения всего, что связано со страной. "
Противостояние народ-государство гораздо старше. Никогда в России не было государства, которому можно было бы доверять. Но ведь и в других местах не было, разве что в странах всепронизывающей демократии вроде Швейцарии или, может быть, Исландии. Но это не про нас, ни в России, ни во Франции. Поэтому и придумано разделение властей, поэтому и создана концепция "сдержек и противовесов". Государство в посткап. мире может не быть врагом, но другом оно тоже быть не может. Это необходимое противоречие. Интеллигент не может "ходить во власть", это было показано много раз и много где. Но, конечно, в России эта ситуация гораздо острее. Это, как мне кажется, в обозримое историческое время неразрешимо. Другое дело, что государство - это не страна. Страна для каждого своя, свои для каждого свои, но у каждого есть свои и есть страна. Пока эти личные страны пересекаются, есть общая страна. Отторжение всего, связанного со страной, очень печально и очень непродуктивно. Но разве все отторгают? Ты уверен, что тот же Мамин отторгает? Это все гораздо сложнее. Вот возьми - не знаю, как ты - меня: с одной стороны, каждый раз, попадая в Россию, я вижу, что не мог бы там жить, я бы там завял. С другой стороны, моя страна - это Россия. Я ее понимаю на нутряном уровне, и никогда никакую другую на этом нутряном не пойму. Это отторжение или нет? (Тарковский жил под конец не в России. Иоселиани живет не в Грузии. Томас Манн жил не в Германии. Отторжение или нет?) "Патриот" стал синонимом "фашист". Ну все же не совсем, но отчасти это верно. Отчасти стал. Слова имеют собственную жизнь. Бороться с этим бессмысленно. Бессмысленно говорить про "истинный коммунизм" (утопический строй продуктивной анархии) и вообще бороться с массовым употреблением. Слово "патриот" поблекло во всем мире, кроме Америки (я безумно не люблю американских патриотов). Это очень естественно - был(и) национализм(ы) 19 века, создание нац. государств, был нужен патриотизм. Начиная с 1й мировой, он скомпрометирован. Ромен Роллан, Ремарк, Белль. Возникла, действительно, ситуация, когда нету слова для человека, любящего свою страну. А нужно ли? Вот возьмем другое наличие/отсутствие слова: национальности в российском смысле есть не только в России, в Великобритании тоже живут англичане, шотландцы, ирландцы и просто британцы других происхождений. Они это помнят. Но слова "национальность" нет. И, по-моему, результат куда лучше, чем когда оно есть. Любовь к стране - это дело интимное. Вот почитай - я не во всем с ним согласен, но во многом. Те, кто хотят реабилитировать слово "националист" (их больше, чем тех, кто называет себя патриотами), в большинстве не любят ничего и никого. В некотором количестве, к сожалению, они поддались на удочку или дудочку. Я не против переопределений, если они проходят. Они не проходят. Нет, тут, конечно, есть проблема. Когда я читаю название ресторана "Douce France", у меня не возникает реакции отторжения, мне в крайнем случае немножко смешно. Песни про русские березки (сами березки, кстати, я очень люблю) и немецкие елочки вызывают другую реакцию. А что делать? Чтобы не было другой реакции, надо, чтобы среди употребляющих эти слова не было большинства несущих агрессию. А оно есть.
Получился сумбур вместо музыки, но переписывать не буду.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
part 2
Date: 2004-08-30 02:39 pm (UTC)Противостояние народ-государство гораздо старше. Никогда в России не было государства, которому можно было бы доверять. Но ведь и в других местах не было, разве что в странах всепронизывающей демократии вроде Швейцарии или, может быть, Исландии. Но это не про нас, ни в России, ни во Франции. Поэтому и придумано разделение властей, поэтому и создана концепция "сдержек и противовесов". Государство в посткап. мире может не быть врагом, но другом оно тоже быть не может. Это необходимое противоречие. Интеллигент не может "ходить во власть", это было показано много раз и много где. Но, конечно, в России эта ситуация гораздо острее. Это, как мне кажется, в обозримое историческое время неразрешимо. Другое дело, что государство - это не страна. Страна для каждого своя, свои для каждого свои, но у каждого есть свои и есть страна. Пока эти личные страны пересекаются, есть общая страна. Отторжение всего, связанного со страной, очень печально и очень непродуктивно. Но разве все отторгают? Ты уверен, что тот же Мамин отторгает? Это все гораздо сложнее. Вот возьми - не знаю, как ты - меня: с одной стороны, каждый раз, попадая в Россию, я вижу, что не мог бы там жить, я бы там завял. С другой стороны, моя страна - это Россия. Я ее понимаю на нутряном уровне, и никогда никакую другую на этом нутряном не пойму. Это отторжение или нет?
(Тарковский жил под конец не в России. Иоселиани живет не в Грузии. Томас Манн жил не в Германии. Отторжение или нет?)
"Патриот" стал синонимом "фашист".
Ну все же не совсем, но отчасти это верно. Отчасти стал. Слова имеют собственную жизнь. Бороться с этим бессмысленно. Бессмысленно говорить про "истинный коммунизм" (утопический строй продуктивной анархии) и вообще бороться с массовым употреблением. Слово "патриот" поблекло во всем мире, кроме Америки (я безумно не люблю американских патриотов). Это очень естественно - был(и) национализм(ы) 19 века, создание нац. государств, был нужен патриотизм. Начиная с 1й мировой, он скомпрометирован. Ромен Роллан, Ремарк, Белль. Возникла, действительно, ситуация, когда нету слова для человека, любящего свою страну. А нужно ли? Вот возьмем другое наличие/отсутствие слова: национальности в российском смысле есть не только в России, в Великобритании тоже живут англичане, шотландцы, ирландцы и просто британцы других происхождений. Они это помнят. Но слова "национальность" нет. И, по-моему, результат куда лучше, чем когда оно есть. Любовь к стране - это дело интимное. Вот почитай - я не во всем с ним согласен, но во многом. Те, кто хотят реабилитировать слово "националист" (их больше, чем тех, кто называет себя патриотами), в большинстве не любят ничего и никого. В некотором количестве, к сожалению, они поддались на удочку или дудочку. Я не против переопределений, если они проходят. Они не проходят.
Нет, тут, конечно, есть проблема. Когда я читаю название ресторана "Douce France", у меня не возникает реакции отторжения, мне в крайнем случае немножко смешно. Песни про русские березки (сами березки, кстати, я очень люблю) и немецкие елочки вызывают другую реакцию. А что делать? Чтобы не было другой реакции, надо, чтобы среди употребляющих эти слова не было большинства несущих агрессию. А оно есть.
Получился сумбур вместо музыки, но переписывать не буду.
(Reply to this) (Parent)