Во-первых, среди участников этих диалогов крайне мало "сетевых публицистов". Ну, может быть, можно в них зачислить тех, для кого важно, сколько народу их прочтёт и сколько согласится; условно - неучаствующий здесь Такинет и участвующий крайне мало Обджект. Ну Сумленный. Всё. Остальные - разговаривают. Друг с другом. Открыто - ну да, я не люблю замка. Но моё воздействие на окружающий мир близко к нулю. Если б я был публицистом, меня бы это огорчало. Поскольку я не он, то не огорчает вовсе. Я легко прощаюсь с кем угодно, с кем мне трудно разговаривать; если он перестаёт меня читать, оно и лучше. Это - "публицист"? У вас странная терминология. Я никогда не спорю с теми, с кем у меня нет общих оснований для спора. (В отличие, кстати, от Такинета и Обджекта, которые иначе понимают свою задачу).
Во-вторых, есть колоссальная разница между неучитыванием исходного контекста слов "князь Дундук" (а подавляющее большинство, и я в том числе, этот контекст не учитывают: не в жопе всё же дело, а в дундучности, тем более, кстати, что жопа давно реабилитирована...) и тем, что Соколов не просто поддался на сетевую провокацию, а рецензировал книгу, которой не читал, и рецензировал злостно. Так - с моей точки зрения. Я вовсе не настаиваю, что она должна быть вашей. Мне, по правде, всё равно. У нас нет с вами личных отношений, мне нечему огорчаться.
Очень трудно соглашаться, когда по-разному определяешь контекст. Вот возьмём что-нибудь совсем другое. Вот избили, скажем, в Москве, скажем, узбека. Для одного событие - избили, деталь - узбека. Деталь важная, если таких событий много; но важная только как характеристика этого множества. Для другого событие - узбек ходит по Москве, деталь - избили. Ну, избили, так чего ходит?
В моём видении российского контекста, который совпадает с видением многих других - но не вашим ,- есть публичные фигуры, к которым предъявляются определённые требования. Скажем, в контексте РАН, и я не согласен рассматривать Фортова и Дундука вне этого контекста, есть Академия, в которой есть те, кто сопротивляется давлению, и те, кто никогда не пойдёт на конфликт с Кремлём. Фортов - стал президентом именно потому, что не борец. После этого он попал в разряд политических деятелей, в отношении которых во всём мире нет презумпции невиновности для общественного мнения; когда политического деятеля обвиняют, скажем, в воровстве, он доказывает, что не вор. Бывает, что совершенно зря обвиняют. Но требовать, чтобы никто ничего не говорил, пока не доказано, контрпродуктивно для здоровья политической жизни. От Фортова, в условиях нарастающей клерикализации России, когда ставят церкви на территории университетов и вводят кафедры закона божьего, довольно естественно - чтобы принять его как легитимного президента АН - ожидать неприятия этого. Фортов ни единым словом не отрёкся от тех обвинений, которые вы считаете заведомо ложными. Эйншейн? Нет, Эйнштейн говорил (в контексте) сильно другое, и если бы слова Эйнштейна использовали для оправдания клерикализации, он уж точно бы не молчал. Он вообще не имел привычки молчать, когда его использовали для оправдания того, с чем он не согласен. (см окончание)
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
no subject
Date: 2013-11-25 05:29 pm (UTC)Во-первых, среди участников этих диалогов крайне мало "сетевых публицистов". Ну, может быть, можно в них зачислить тех, для кого важно, сколько народу их прочтёт и сколько согласится; условно - неучаствующий здесь Такинет и участвующий крайне мало Обджект. Ну Сумленный. Всё. Остальные - разговаривают. Друг с другом. Открыто - ну да, я не люблю замка. Но моё воздействие на окружающий мир близко к нулю. Если б я был публицистом, меня бы это огорчало. Поскольку я не он, то не огорчает вовсе. Я легко прощаюсь с кем угодно, с кем мне трудно разговаривать; если он перестаёт меня читать, оно и лучше. Это - "публицист"? У вас странная терминология. Я никогда не спорю с теми, с кем у меня нет общих оснований для спора. (В отличие, кстати, от Такинета и Обджекта, которые иначе понимают свою задачу).
Во-вторых, есть колоссальная разница между неучитыванием исходного контекста слов "князь Дундук" (а подавляющее большинство, и я в том числе, этот контекст не учитывают: не в жопе всё же дело, а в дундучности, тем более, кстати, что жопа давно реабилитирована...) и тем, что Соколов не просто поддался на сетевую провокацию, а рецензировал книгу, которой не читал, и рецензировал злостно. Так - с моей точки зрения. Я вовсе не настаиваю, что она должна быть вашей. Мне, по правде, всё равно. У нас нет с вами личных отношений, мне нечему огорчаться.
Очень трудно соглашаться, когда по-разному определяешь контекст. Вот возьмём что-нибудь совсем другое. Вот избили, скажем, в Москве, скажем, узбека. Для одного событие - избили, деталь - узбека. Деталь важная, если таких событий много; но важная только как характеристика этого множества. Для другого событие - узбек ходит по Москве, деталь - избили. Ну, избили, так чего ходит?
В моём видении российского контекста, который совпадает с видением многих других - но не вашим ,- есть публичные фигуры, к которым предъявляются определённые требования. Скажем, в контексте РАН, и я не согласен рассматривать Фортова и Дундука вне этого контекста, есть Академия, в которой есть те, кто сопротивляется давлению, и те, кто никогда не пойдёт на конфликт с Кремлём. Фортов - стал президентом именно потому, что не борец. После этого он попал в разряд политических деятелей, в отношении которых во всём мире нет презумпции невиновности для общественного мнения; когда политического деятеля обвиняют, скажем, в воровстве, он доказывает, что не вор. Бывает, что совершенно зря обвиняют. Но требовать, чтобы никто ничего не говорил, пока не доказано, контрпродуктивно для здоровья политической жизни. От Фортова, в условиях нарастающей клерикализации России, когда ставят церкви на территории университетов и вводят кафедры закона божьего, довольно естественно - чтобы принять его как легитимного президента АН - ожидать неприятия этого. Фортов ни единым словом не отрёкся от тех обвинений, которые вы считаете заведомо ложными. Эйншейн? Нет, Эйнштейн говорил (в контексте) сильно другое, и если бы слова Эйнштейна использовали для оправдания клерикализации, он уж точно бы не молчал. Он вообще не имел привычки молчать, когда его использовали для оправдания того, с чем он не согласен.
(см окончание)