Понимаешь ли, я его не пиарю. Я пиарю, когда хочу к кому-то привлечь внимание - именно к кому-то, а не к чему-то. Бывает. Тут - ну он же и так принадлежит народу, и так все знают, при чём тут его личность? Я и Носега вот мог бы процитировать при случае - и с ним случается сказать что-то интересное. Тов. Другой мог усыпить тысячу кошек и некошек, я не вступаю с ним в отношения, я пользуюсь его материалом. Он хороший фотограф, и личность его сквозь фотографии не проступает. Насчёт знания уже всего - нет, вот я не знал, скажем, что монахи сейчас разрушают то, что осталось. Да и вообще я знал про именно Соловки неподробно. С фотографиями получается совсем другое знание, для меня. Ну да, фотографиями можно врать, но тут явно не тот случай, нет мотивации. Про сейчас. Сейчас мы имеем в очень многих отношениях то же, что было в начале второй половины 19 века. Тот же уровень общественного сознания и тот же уровень беспредела власти. То же микроскопическое проявление гражданского общества в отдельных случаях и малых масштабах, то же взывание милости к падшим, но, конечно, мобильные телефоны и куда более низкая планка человеческой морали вообще. Как только это сказано, конкретное воплощение становится менее важно (если ты не хочешь вытащить конкретного человека). А вот при Сталине было качественно не так. И именно потому, что всё меньше и меньше народу понимает, что было качественно не так, любой такой репортаж важен и тем полезнее, чем больше народу его усвоит, потому что риск, что опять будет так, который, казалось, исчез, снова начинает казаться реальным (не по гадостности власти, а по готовности людей принять всё). Народ лучше усваивает фотографии Другого, чем тексты Марголина или Шаламова или Гинзбург. Жаль? Ну жаль. Однако факт.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
no subject
Date: 2008-09-29 08:00 am (UTC)Про сейчас. Сейчас мы имеем в очень многих отношениях то же, что было в начале второй половины 19 века. Тот же уровень общественного сознания и тот же уровень беспредела власти. То же микроскопическое проявление гражданского общества в отдельных случаях и малых масштабах, то же взывание милости к падшим, но, конечно, мобильные телефоны и куда более низкая планка человеческой морали вообще. Как только это сказано, конкретное воплощение становится менее важно (если ты не хочешь вытащить конкретного человека). А вот при Сталине было качественно не так. И именно потому, что всё меньше и меньше народу понимает, что было качественно не так, любой такой репортаж важен и тем полезнее, чем больше народу его усвоит, потому что риск, что опять будет так, который, казалось, исчез, снова начинает казаться реальным (не по гадостности власти, а по готовности людей принять всё). Народ лучше усваивает фотографии Другого, чем тексты Марголина или Шаламова или Гинзбург. Жаль? Ну жаль. Однако факт.