Я не уверен, что существует русский народ как совокупность людей, осознающих своё друг к другу отношение. Когда я когда-то проезжал через город Краснодар, я чувствовал себя в гораздо более чужой земле, чем, скажем, даже в очень заграничном Таллине. А в Кеми - нет, там, несмотря на весь ужас жизни, что-то своё чувствовалось. Мою неуверенность разделают очень многие. Русский народ как народ существовал, видимо, в начале 20 века, но не выдержал советского периода. Русская культура пока что существует, хотя находится в периоде глубокого сна. Проснётся ли, не знаю, не говорю "посмотрим", потому что могу не дожить. "Отечество" для меня слово просто неприемлемое. Это навязанное другими "общее" понятие. Что я в России люблю, а чего не люблю, это моё частное личное дело. Нет никакого объекта, стоящего за словом "отечество". Россия моя родина? Ну да. Та её часть, которая ко мне имеет отношение. А другая отношения не имеет, географически или социально. Человека, который невыдуманно имел бы отношение ко "всей России", я не встречал. Я замечу, что это особенность (но неуникальная) России; есть страны, и Франция к ним относится (а Бельгия нет), где много народу имеет отношение к совокупности страны. Русская культура, сказал я, существует. Сон или не сон, она обладает рядом черт. Высококультурных или свойственных каким-то слоям или свойственных всем, но не особенно всеми уважаемым - в общем, как любая культура в антропологическом смысле. Она меняется со временем, хотя медленно. И да, сейчас в неё en masse входит агрессивность. Направленная на врага, означенного по телевизору, или направленная на собеседника, это одно и то же свойство. Как любые свойства культуры, она есть не у всех. Есть шумные шведы и тихие итальянцы. Это не мешает характеристике этих двух культур. Про русское рабство кто только не писал. Даже неудобно перечислять. Задача найти русского крупного писателя, которого сейчас не обвинили бы в "русофобии", очень тяжела. Я не буду искать. Салтыков-Щедрин, конечно, вполне "русофоб", сколько бы фраз про непутание понятий ни писал. Последние двадцать пять лет с колоссальным успехом показали, что значит эта склонность к рабству. Собственно, Россию подвел цвет кожи. Одновременно было отменено рабство в России и в Америке. В Америке черты потомков рабов сохранялись только среди негров, естественно. Сейчас, может быть, они сильно ослабели, но когда я там жил - 79-87 - резко отличались по поведению ямайкские негры и немногочисленные африканцы: они ничего никому не доказывали, у них не было комплексов. У американских - были. В России потомки рабов растворились. Это очень хорошо, с одной стороны. А с другой - никто не боролся с рабской ментальностью, её просто не замечали. (Кроме тех писателей-русофобов, которые). Ментальность распространилась по всей стране. Кроме, кстати, части Севера и Сибири, да и вообще по территории всё ещё отчасти заметно, где рабство было, где не было. Особенно заметно в группах, в которых никогда не было рабства - скажем, у староверов. В Даймище, бывшей усадьбе Набокова, есть две деревни: "русская" и староверская. Так и называли, когда я там был на картошке. Староверов жгли, и не стесняясь, объясняли, что выпендриваются: наличники резные и заборы прямые, и с крыльца помои не выливают. Когда одна моя старая приятельница рассказала, что мать её была староверкой, я сумел опознать потомка староверов в одном русском эмигранте в Америке, настолько черты были ясны. Среди них - ответственность.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
no subject
Date: 2015-11-23 11:18 am (UTC)Мою неуверенность разделают очень многие. Русский народ как народ существовал, видимо, в начале 20 века, но не выдержал советского периода.
Русская культура пока что существует, хотя находится в периоде глубокого сна. Проснётся ли, не знаю, не говорю "посмотрим", потому что могу не дожить.
"Отечество" для меня слово просто неприемлемое. Это навязанное другими "общее" понятие. Что я в России люблю, а чего не люблю, это моё частное личное дело. Нет никакого объекта, стоящего за словом "отечество". Россия моя родина? Ну да. Та её часть, которая ко мне имеет отношение. А другая отношения не имеет, географически или социально. Человека, который невыдуманно имел бы отношение ко "всей России", я не встречал. Я замечу, что это особенность (но неуникальная) России; есть страны, и Франция к ним относится (а Бельгия нет), где много народу имеет отношение к совокупности страны.
Русская культура, сказал я, существует. Сон или не сон, она обладает рядом черт. Высококультурных или свойственных каким-то слоям или свойственных всем, но не особенно всеми уважаемым - в общем, как любая культура в антропологическом смысле. Она меняется со временем, хотя медленно. И да, сейчас в неё en masse входит агрессивность. Направленная на врага, означенного по телевизору, или направленная на собеседника, это одно и то же свойство. Как любые свойства культуры, она есть не у всех. Есть шумные шведы и тихие итальянцы. Это не мешает характеристике этих двух культур.
Про русское рабство кто только не писал. Даже неудобно перечислять. Задача найти русского крупного писателя, которого сейчас не обвинили бы в "русофобии", очень тяжела. Я не буду искать. Салтыков-Щедрин, конечно, вполне "русофоб", сколько бы фраз про непутание понятий ни писал. Последние двадцать пять лет с колоссальным успехом показали, что значит эта склонность к рабству. Собственно, Россию подвел цвет кожи. Одновременно было отменено рабство в России и в Америке. В Америке черты потомков рабов сохранялись только среди негров, естественно. Сейчас, может быть, они сильно ослабели, но когда я там жил - 79-87 - резко отличались по поведению ямайкские негры и немногочисленные африканцы: они ничего никому не доказывали, у них не было комплексов. У американских - были. В России потомки рабов растворились. Это очень хорошо, с одной стороны. А с другой - никто не боролся с рабской ментальностью, её просто не замечали. (Кроме тех писателей-русофобов, которые). Ментальность распространилась по всей стране. Кроме, кстати, части Севера и Сибири, да и вообще по территории всё ещё отчасти заметно, где рабство было, где не было. Особенно заметно в группах, в которых никогда не было рабства - скажем, у староверов. В Даймище, бывшей усадьбе Набокова, есть две деревни: "русская" и староверская. Так и называли, когда я там был на картошке. Староверов жгли, и не стесняясь, объясняли, что выпендриваются: наличники резные и заборы прямые, и с крыльца помои не выливают. Когда одна моя старая приятельница рассказала, что мать её была староверкой, я сумел опознать потомка староверов в одном русском эмигранте в Америке, настолько черты были ясны. Среди них - ответственность.