bgmt: (печать)
bgmt ([personal profile] bgmt) wrote2013-09-27 09:41 pm

Академия де сиянс, полупрощальный романс

Путин подписал. Кто б сомневался. (Сомневались. Почему, не знаю).
Фортов шаркнул ножкой. Несмотря на мнение вполне приличных людей, что он был вполне приличный человек. Приличный, но шаркун.
А вот Людвиг Фаддеев, который в советское время не слыл диссидентом и вёл себя сильно осторожнее, чем, скажем, Грибов или Ладыженская, сказал всё, что думает. (Правда, до того). А думает он верно.

Мне известно, что не так мало вполне здравомыслящих людей, особенно за границей, считают, что это всё пустой разговор: нет уже науки, зачем воскрешать покойника. Это не так. Возможно, есть совсем убитые дисциплины, откуда мне знать про всё. Но физика и математика живут, хотя тяжело больны, как и вся страна.
Наука вообще имеет свойство выживать в тяжёлых условиях. В гитлеровских не выжила. А в сталинских очень даже выжила, и более того, даже генетика была убита не полностью: были лаборатории, которые таились/ютились в составе вовсе даже физических институтов. Это не спасло от отставания, но главное ведь не результаты, а неостановимый поиск. Когда Лысенко пал, было кому начать снова.
Я очень надеюсь, что сейчас будет так же. Но, конечно, не факт.

Сейчас очень не моден дискурс (а слово модно!), по которому работать, несмотря на, куда важнее, чем бороться с (тут очень важен предлог, или послелог, если говорить точно  Бороться за - это совсем другое дело). Меня тут трудно переубедить. Кто больше сделал для страны: Буковский, скажем, или Шостакович? По-моему, ответ очевиден. (Даже царедворец Эренбург - сделал больше). Сейчас те, кто сделает так, что наука выживет, сделают куда больше, чем профессиональные борцы с. Извините уж.* При этом, конечно, лучше ещё и не идти на сделки. Ну так у нас есть прошлое. Далеко не все шли на сделки из тех, кто работал. Хотя некоторые шли, и у меня не поворачивается язык их осудить, если они при этом производили то, что останется навсегда. Того же Шостаковича.

Мы когда-то - я много раз говорил - пили "чтоб они сдохли". Они сдохнут, куда ж им деваться. Вопрос не в этом. Вопрос в том, что вырастет на пустом поле. Это был приятный тост, но неумный.

* Тут ещё некоторые скажут: а, он тоже не любит советских диссидентов. Нет. Враньё. Люблю. (Не всех). Просто те, ещё что-то делал положительное, сделали, мне кажется, больше, чем просто борцы.

[identity profile] bgmt.livejournal.com 2013-10-01 08:28 am (UTC)(link)
Я, возможно, не вполне прав в отношении Щаранского, я сейчас проглядываю его "Identity и её решающая роль в защите демократии", где я явно не согласен с ним, но его позиция сильно сложнее, чем я думал; но, конечно, всё же если я буду составлять список людей, оставивших сильный положительный след в русской культуре (положительный - значит не только как герои сопротивления), Щаранский туда войдёт на сотом месте примерно. Слишком много тех, кто куда очевиднее. По-разному, но очевиднее.
И тут происходит довольно трагическое явление. Я сильно хуже, конечно, знаю просто еврейскую и тем более израильскую культуру; но всё же что-то знаю. И там не будет Щаранского. Кто сделал больше других для того, чтобы другие заинтересовались евреями? Ну, много кто. Маймонид, Спиноза, Шагал, Эренбург, Шолом-Алейхем, это я беру случайно тех, кто сразу приходит в голову, конечно, их гораздо больше. В Израиле я могу пропустить гораздо больше имён; но, естественно, Агнон и Амос Оз; совсем в другом смысле Хава Альберштейн; я знаю мало, и, кстати, мне сильно кажется, что мир гораздо лучше знает просто евреев (в смысле культурной принадлежности, а не в смысле происхождения), чем израильтян. Если это так (я не уверен), то это должно было бы быть печально для Израиля. А Щаранский? Политический деятель неприятного мне направления, но это неважно, важно - которого забудут через сколько-то лет.