![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Перепост ФБ-поста Ярослава Шимова
Ярослав Шимов, 12 ноября 2021
1. Есть определенное, не такое уж незначительное число людей, которые не являются ни антиваксерами, ни ковид-отрицателями, но толкуют кампанию вакцинации, точнее, меры по ее продвижению, как покушение на гражданские свободы и предвестие нового тоталитаризма. Не то чтобы у меня не было никаких сомнений и опасений по поводу того, как и в каком направлении развивается современное общество, но let’s go down to business. Ковид-свободолюбие (назовем это так), если представить себе реализацию этой концепции – всё добровольно, никаких принудительных ограничений, кто хочет, предохраняется вакциной, кто хочет по-другому – да хоть перцовкой (см. иллюстрацию), в общем, полная свобода – в конечном итоге сводится к одному-единственному посылу: пусть умрут все, кто может по тем или иным причинам умереть от этой странной болезни. Let it be. Мы не желаем этого, но и не препятствуем этому. Подвид антиваксеров, говорящих о себе, что они не антиваксеры, а «просто хотим подождать, потому что вакцины соорудили слишком быстро и не ясно, хороши ли они, и вообще одна девочка в штате Монтана умерла в страшных мучениях после того, как укололась, а власти скрывают» и т.д. и т.п. – так вот, этот подвид относится туда же, поскольку принцип одинаков: отрицание необходимости организованного вмешательства в ситуацию, т.е. let it be.
Я совершенно не хочу спорить с этим подходом, он столь же легитимен, как и остальные, хотя реальность неизбежно вносит свои коррективы – в виде, например, широко распространенной проблемы переполнения больниц, измотанности их персонала и роста смертности от иных болезней, которым из-за модного вируса невозможно уделить достаточно внимания. Но если вынести практические вещи за скобки, в сухом остатке останется только это: пусть умрут те, кто не в состоянии побороть болезнь естественным путем, т.е. за счет собственного иммунитета. Я никого не обвиняю, просто мысли надо додумывать до конца.
2. Другая вечнозеленая проблема сегодняшнего мира: миграция. Из-за известных событий на польско-белорусском рубеже ее сейчас опять активно обсуждают. Мало кто из рассудительных людей сочувствует минскому режиму, эту коллизию заварившему. Но многие не сочувствуют и режиму варшавскому, на который в Европе принято вешать разных собак, а люди либеральных воззрений и гуманистических чувств в первую очередь сочувствуют толпам мигрантов, мятущихся на нейтральной полосе между двумя неласковыми государствами. Многие вспоминают ст. 13 Всеобщей декларации прав человека (ВДПЧ), состоящую из двух пунктов: «1. Каждый человек имеет право свободно передвигаться и выбирать себе местожительство в пределах каждого государства. 2. Каждый человек имеет право покидать любую страну, включая свою собственную, и возвращаться в свою страну». Всё это так в теории, но совершенно иначе на практике: де-факто все государства контролируют миграцию, кто-то менее, кто-то более жестко, но так или иначе контролируют.
Если задаться вопросом, почему, то мы придем, как ни странно, к вопросу о собственности. Подход, сформулированный в ст. 13 ВДПЧ, исходит из того, что планета в принципе общая, а государства – это временные условности, существующие по традиционным, практическим или еще каким-то преходящим соображениям. Единое человечество выше государств, народов и иных партикулярных сообществ. Этому противостоит подход тех самых государств, которые совершенно не согласны со своей якобы эфемерностью, а наоборот, настаивают на суверенитете как возможности поставить собственную партикулярную волю и интересы, так или иначе обоснованные, над общечеловеческими. Способность контролировать потоки выезжающих из страны и приезжающих в нее – один из признаков суверенитета. Если копнуть поглубже, то всё упирается в принцип собственности: «Это мое, и то мое же», как сказано в старом предании. Государство относится к своей территории и населению как в каком-то смысле к собственности, хотя правила обращения с нею могут быть разными, от предельно жестких, как в Северной Корее, до крайне мягких, как в Швейцарии.
Я не за и не против, более того, я думаю, что коммунизм был бы отличной вещью, если бы люди были способны его создать и поддерживать. Но дело не в этом: просто надо додумывать мысли до конца, и уже после этого формировать свое отношение к тем или иным идеям и планам.
Мысли лучше додумывать до конца – тогда картина становится яснее, хоть иногда и выглядит достаточно неожиданно. Вот два довольно актуальных примера.
1. Есть определенное, не такое уж незначительное число людей, которые не являются ни антиваксерами, ни ковид-отрицателями, но толкуют кампанию вакцинации, точнее, меры по ее продвижению, как покушение на гражданские свободы и предвестие нового тоталитаризма. Не то чтобы у меня не было никаких сомнений и опасений по поводу того, как и в каком направлении развивается современное общество, но let’s go down to business. Ковид-свободолюбие (назовем это так), если представить себе реализацию этой концепции – всё добровольно, никаких принудительных ограничений, кто хочет, предохраняется вакциной, кто хочет по-другому – да хоть перцовкой (см. иллюстрацию), в общем, полная свобода – в конечном итоге сводится к одному-единственному посылу: пусть умрут все, кто может по тем или иным причинам умереть от этой странной болезни. Let it be. Мы не желаем этого, но и не препятствуем этому. Подвид антиваксеров, говорящих о себе, что они не антиваксеры, а «просто хотим подождать, потому что вакцины соорудили слишком быстро и не ясно, хороши ли они, и вообще одна девочка в штате Монтана умерла в страшных мучениях после того, как укололась, а власти скрывают» и т.д. и т.п. – так вот, этот подвид относится туда же, поскольку принцип одинаков: отрицание необходимости организованного вмешательства в ситуацию, т.е. let it be.
Я совершенно не хочу спорить с этим подходом, он столь же легитимен, как и остальные, хотя реальность неизбежно вносит свои коррективы – в виде, например, широко распространенной проблемы переполнения больниц, измотанности их персонала и роста смертности от иных болезней, которым из-за модного вируса невозможно уделить достаточно внимания. Но если вынести практические вещи за скобки, в сухом остатке останется только это: пусть умрут те, кто не в состоянии побороть болезнь естественным путем, т.е. за счет собственного иммунитета. Я никого не обвиняю, просто мысли надо додумывать до конца.
2. Другая вечнозеленая проблема сегодняшнего мира: миграция. Из-за известных событий на польско-белорусском рубеже ее сейчас опять активно обсуждают. Мало кто из рассудительных людей сочувствует минскому режиму, эту коллизию заварившему. Но многие не сочувствуют и режиму варшавскому, на который в Европе принято вешать разных собак, а люди либеральных воззрений и гуманистических чувств в первую очередь сочувствуют толпам мигрантов, мятущихся на нейтральной полосе между двумя неласковыми государствами. Многие вспоминают ст. 13 Всеобщей декларации прав человека (ВДПЧ), состоящую из двух пунктов: «1. Каждый человек имеет право свободно передвигаться и выбирать себе местожительство в пределах каждого государства. 2. Каждый человек имеет право покидать любую страну, включая свою собственную, и возвращаться в свою страну». Всё это так в теории, но совершенно иначе на практике: де-факто все государства контролируют миграцию, кто-то менее, кто-то более жестко, но так или иначе контролируют.
Если задаться вопросом, почему, то мы придем, как ни странно, к вопросу о собственности. Подход, сформулированный в ст. 13 ВДПЧ, исходит из того, что планета в принципе общая, а государства – это временные условности, существующие по традиционным, практическим или еще каким-то преходящим соображениям. Единое человечество выше государств, народов и иных партикулярных сообществ. Этому противостоит подход тех самых государств, которые совершенно не согласны со своей якобы эфемерностью, а наоборот, настаивают на суверенитете как возможности поставить собственную партикулярную волю и интересы, так или иначе обоснованные, над общечеловеческими. Способность контролировать потоки выезжающих из страны и приезжающих в нее – один из признаков суверенитета. Если копнуть поглубже, то всё упирается в принцип собственности: «Это мое, и то мое же», как сказано в старом предании. Государство относится к своей территории и населению как в каком-то смысле к собственности, хотя правила обращения с нею могут быть разными, от предельно жестких, как в Северной Корее, до крайне мягких, как в Швейцарии.
Массовая миграция нарушает этот принцип собственности, а полное воплощение ст. 13 ВДПЧ, если представить его себе, на практике означает отрицание этого принципа, да и самого суверенитета государства. Более того, право людей жить, где они хотят, просто потому, что они этого хотят, означает обращенное к «аборигенам» требование «пришельцев» поделиться с ними, по крайней мере на первых порах, теми или иными материальными благами, т.е. собственностью. Иными словами, неконтролируемая миграция – это попытка воссоздания своего рода примитивного коммунизма, чего-то вроде огромных бочек, стоявших в гуситском Таборе, куда каждый бросал ему принадлежавшие ценности и разные вещи, и каждый же мог взять оттуда что хотел, по потребности. Долго эта система не продержалась – видимо, в силу людской испорченности. Как бы то ни было, «я хочу жить здесь, потому что хочу» – это требование предоставить таборитскую бочку.
Я не за и не против, более того, я думаю, что коммунизм был бы отличной вещью, если бы люди были способны его создать и поддерживать. Но дело не в этом: просто надо додумывать мысли до конца, и уже после этого формировать свое отношение к тем или иным идеям и планам.
=======
Иллюстрация, по поводу которой мне (bgmt) вспомнилось
"Истопник сказал - "столичная"
очень хороша от стронция."