![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
околоистория
Меня вот что интересует.
Возьмём за скобки то обстоятельство, что большинство попыток предсказать историческое будущее проваливается, и что все исторические аналогии хромают на все восемь ног. Это понятно: нет статистики и не может быть. Человек может довольно успешно предсказывать поведение другого человека в относительно стандартных ( т.е. не обязательно частых, но уже встречавшихся) обстоятельствах, потому что типизация основана на большом статистическом материале. С обществами этого нет. Но всё же иногда интересно сопоставить, откуда и следующий вопрос.
Можно ли как-нибудь оценить число людей, которые внутри себя чётко были противниками сталинского строя в тридцатых? Ещё лучше, по кускам тридцатых? Есть ли хоть намёк на средства такой оценки, если никакого открытого отвержения быть не могло, дневники писались с оглядкой, и всё, что у нас есть – это впечатление искренности или неискренности чьих-то просоветких слов?
А это было бы очень интересно. Мы вот удивляемся эффекту башен сейчас. А изменение сознания с, скажем, 23 года до 33го, или с 29го до 39го? У Сталина не было телевидения. Мы удивляемся Юнне Мориц или Новелле Матвеевой, и твёрдо считаем, что интеллигенция естественным образом враждебна (или по крайней мере недоверчива в отношении) власти. Тогда вопрос: какой процент интеллигенции (которую, кстати, куда легче было тогда определить и отделить) верил не только в коммунистические идеалы, но и в то, что сталинская страна к ним идёт? Каким образом это свойство интеллигенции оказалось suspended ? Кто-то мне скажет (а может, никто не скажет, и будет тогда неправ), что не надо сравнивать раннехристианский довоенный восторг, лучше всех описанный Платоновым, и нынешнее чавканье в свинарнике. Согласен. Тогда я задам примерно те же вопросы про, ну скажем, франкистскую Испанию: я плохо знаю, но была же в Испании интеллигенция? Что там с ней происходило – снаружи и внутри? В Венгрии при Хорти? Почему всё обсуждение России идёт так, как будто нигде никогда ничего подобного не происходило? А как интересно было бы сопоставление по ряду фашистских стран – нет, не Германии, там всё особо, и куда хуже, кстати, понятно (не убеждает меня «версальская» теория), а Италии, Испании, Венгрии, Португалии, послевоенной Греции! Я вот почти ничего о них не знаю, ну разве что про Италию чуть-чуть, но и там – не процессы,не социологию и психосоциологию, а ощущения личного и не рядового человека того времени – фильмы Феллини, Бениньи.
Я плохо задал рамки вопроса, и я вмешал в вопрос самовозникающие попытки ответов. Но это и правильно. Нельзя задать рамки вопроса, не зная естественных рамок ответа. Сам вопрос меняется в ходе ответа на него.
Возьмём за скобки то обстоятельство, что большинство попыток предсказать историческое будущее проваливается, и что все исторические аналогии хромают на все восемь ног. Это понятно: нет статистики и не может быть. Человек может довольно успешно предсказывать поведение другого человека в относительно стандартных ( т.е. не обязательно частых, но уже встречавшихся) обстоятельствах, потому что типизация основана на большом статистическом материале. С обществами этого нет. Но всё же иногда интересно сопоставить, откуда и следующий вопрос.
Можно ли как-нибудь оценить число людей, которые внутри себя чётко были противниками сталинского строя в тридцатых? Ещё лучше, по кускам тридцатых? Есть ли хоть намёк на средства такой оценки, если никакого открытого отвержения быть не могло, дневники писались с оглядкой, и всё, что у нас есть – это впечатление искренности или неискренности чьих-то просоветких слов?
А это было бы очень интересно. Мы вот удивляемся эффекту башен сейчас. А изменение сознания с, скажем, 23 года до 33го, или с 29го до 39го? У Сталина не было телевидения. Мы удивляемся Юнне Мориц или Новелле Матвеевой, и твёрдо считаем, что интеллигенция естественным образом враждебна (или по крайней мере недоверчива в отношении) власти. Тогда вопрос: какой процент интеллигенции (которую, кстати, куда легче было тогда определить и отделить) верил не только в коммунистические идеалы, но и в то, что сталинская страна к ним идёт? Каким образом это свойство интеллигенции оказалось suspended ? Кто-то мне скажет (а может, никто не скажет, и будет тогда неправ), что не надо сравнивать раннехристианский довоенный восторг, лучше всех описанный Платоновым, и нынешнее чавканье в свинарнике. Согласен. Тогда я задам примерно те же вопросы про, ну скажем, франкистскую Испанию: я плохо знаю, но была же в Испании интеллигенция? Что там с ней происходило – снаружи и внутри? В Венгрии при Хорти? Почему всё обсуждение России идёт так, как будто нигде никогда ничего подобного не происходило? А как интересно было бы сопоставление по ряду фашистских стран – нет, не Германии, там всё особо, и куда хуже, кстати, понятно (не убеждает меня «версальская» теория), а Италии, Испании, Венгрии, Португалии, послевоенной Греции! Я вот почти ничего о них не знаю, ну разве что про Италию чуть-чуть, но и там – не процессы,не социологию и психосоциологию, а ощущения личного и не рядового человека того времени – фильмы Феллини, Бениньи.
Я плохо задал рамки вопроса, и я вмешал в вопрос самовозникающие попытки ответов. Но это и правильно. Нельзя задать рамки вопроса, не зная естественных рамок ответа. Сам вопрос меняется в ходе ответа на него.
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
«Русские, куда бы ни переместились - в качестве казаков на Байкал или на Камчатку, их даже занесло на Аляску и, слава Богу, вовремя продали ее, и она не оказалась сегодня той мерзостью, в которую мы ее скорее бы всего превратили, - куда бы они ни переместились, они рабство несли на спинах своих»
Да уж, хорош интеллигент! В смысле, это интеллигент в общепринятом смысле - представитель класса "белых воротничков", чья профессия не связана с физическим трудом. Типичный "креакл", "офисное небыдло", как у нас в провинциальной России их всё чаще называют. Но никак не интеллигент в определении хозяина журнала.