Довольно трудно отнести Кюстина к "иностранным путешественникам". К ним претензий быть не может, а к нему — вполне. Он обладал всеми нужными свойствами (включая желание), чтобы описать Россию глазами компетентного иностранца, который видит то, чего не видят замыленные глаза жителя, но при этом обладает всей нужной информацией. Это чрезвычайно ценная вещь, и в ожидании именно такого про Францию были написаны "Персидские письма". Потому только Кюстина и помнят из всех, писавших о России тогда.