Да, переводят. Я читал неоднократно сомнения полевых лингвистов в отношении сохранения малых языков. Для лингвистики, конечно, любое исчезновение языка - катастрофа. А вот для тех, кто на нём говорит... Крайне сомнительно. Тот факт, что многие языки искусственно искоренялись, заслоняет в глазах публики тот другой факт, что многие языки исчезали сами: люди начинали предпочитать говорить на другом языке, более для них удобном. Тут, конечно, встревает тот идеологический вопрос, что, мол, нет больших и малых языков, нет богатых и бедных, нет удобных и неудобных. Факты этой идеологии противоречат. Даже среди тех трёх языков, которые знаю я, одно куда легче выразить на одном, а другое на другом, а при переводе приходится исхищряться там, где на другом языке достаточно двух слов. Причём крайне существенно не столько словарное богатство - нет слова, так добавим - сколько синтаксическое: насколько удобно в языке точно обозначать отношения между объектами высказывания, и насколько удобно в нём образовывать новые конструкции для тех отношений, которых не было в предыдущей версии. (Скажем, легко ли образуются абстрактные существительные и легко ли promote этот процесс для образования абстракций следующего уровня: société - social - sociétal (нет по-русски аналога последнему слову, но и по-французски это непросто, а по-английски есть механизм, не то чтобы краткий, но всё же есть: society-related, и это воспринимается как слово). Вот я пытался разобраться, как исчез (практически) бретонский. С одной стороны, его искореняло государство, совершенно верно. Но с другой стороны, те, кто его сейчас изучает, в больном сне не хотели бы, чтобы он заменил французский как основной язык. Не знаю, как вообще в кельтских языках, но в бретонском , если почитать грамматику, зияет нехватка средств обозначения отношений между объектами фразы. То, что выражается в других языках падежами и предлогами, и при этом ведь этих падежей и предлогов давно уже не вполне хватает для образования точного высказывания (откуда и берутся малопонятные фразы с цепочкой родительных падежей или noun chains в английском, и многое другое); в бретонском предлогов мало, выражается просто мысль, что А имеет отношение к В, но какое? И смотрите: при столкновении языков тюркские, как правило, выживают. А кельтские, как правило, исчезают. Это не связано с тем, кто победил. Вероятно, на тюркских говорить удобнее. Вся Европа говорила на кельтских языках, где они? Ирландия всё делает, чтобы ирландский возродился, жив ли он? И разве во времена британского владычества принимались особые меры для искоренения ирландского языка в семьях? Вроде нет. Более того, он имел письменность с давнейших времён (данную ему, впрочем, пришлыми монахами). А исчез, по сути.
Так вот, переводя книги на малые языки, вы улучшаете жизнь их представителей или ухудшаете? Для меня ответ скорее второй. Улучшаете вы жизнь лингвистов. Наверно, увлекательнейшее занятие - создавать слова, которых нет, для выражения понятий чужой культуры. Правда, если подходить строго, при этом вы не сохраняете этот язык, а образуете новый, но who cares.